В той далекой молодости работала я в военкомате красивого нашего волжского города. До сих пор не гаснут во мне воспоминания той поры. Расскажу один запоминающийся день.

Я дежурю. В кабинете тихо, светло. Мирно тикают на стене большие со звоном часы. Отвечаю на частые телефонные звонки, беседую с входящими людьми, кого-то определяю на прием по соответствующему вопросу. Двери были открыты для всех. С нас, служащих, строго спрашивали: по телефону должны отвечать четко, грамотно, культурно, уважительно, при личной беседе – особый спрос. Называть свою фамилию, должность. Не отвлекаться на посторонние разговоры. Все внимание человеку, пришедшему со своими нуждами, проблемами.

На улице холодный весенний дождь бьет в окна. Ветер колышит ветки деревьев. Пасмурно. Открылась дверь, вошел дед. Истинный дед. Из деревни. Высокий, сухонький и очень старый. Бросаю взгляд и быстро оцениваю: у него неотложное дело, надо помочь. Одет он в серую брезентовую куртку, из-под которой виднеются клетчатая рубаха, серые домашние брюки, на ногах клееные резиновые галоши, надетые на толстые самовязанные шерстяные носки. Мнет и мнет в жилистых руках выцветшую, мокрую от дождя кепчонку. Снял галоши, поставил аккуратно у порога, подошел к окошечку.

- Что Вы? Разве можно разуваться, здесь ведь государственное учреждение, - тихо-тихо говорю я.

- Боюсь наследить, у меня ведь грязная обутка-то.

- Пожалуйста, оденьте обувь и побеседуем.

Он всунул ноги в галоши, достал из внутреннего кармана куртки носовой платок и бережно, бережно стал развертывать. Непонятно что-то, «про себя», рассказывает и, уже обращаясь ко мне:

- Матушка, девушка, помоги, мне бы к главному военному…

- По какому вопросу?- осторожно спрашиваю, боясь как бы не обидеть.

- Да тут кто-то от вас звонил в наш сельсовет. Не слышно было ничуть. Взяла трубку наша почтальонша, кричала, кричала, поняла только нашу фамилию. Приносит нам пенсию с бабкой и буханку хлеба из сельпо, мы всегда ее просим. Она всем старикам помогает. Говорит: «Дядя Петя, что-то из военкомата звонил, никто не мог понять, что и зачем, но фамилию вашу четко услышала.

Дальше в трубке шум, треск – и разговор не получился».

- Как Ваша фамилия? – спрашиваю.

Он подает дрожащими руками бумажку.

- Я у дома складывал дрова в поленницу, как услыхал от Клавы, что звонили. Бабка в избу за документами: «Едь, деда. Звонили, значит надо ехать». Я, в чем был, так и побежал в село, а там как раз машина шла до зерносклада. Дальше шел пешком, а грязь какая, ну весна – что скажешь? – подытожил дед. – Ехал на попутной подводе.

- Не волнуйтесь, сейчас зайдете вот в этот кабинет к майору Скворцову, он во всем разберется.

Вхожу я к нему в кабинет.

- Зачем деда-то вызвали? Он из самого далекого сельсовета приехал.

- Никого я не вызывал. Зовите его ко мне.

- Ему ведь обратно-то как ехать? Скоро вечер.

Я вышла и проводила деда до кабинета. Майор с улыбкой встретил, посерьезнел, встал из-за стола, пожал деду руку.

- Присаживайся, отец. Что Вас привело к нам? Что Вас связывает с военным ведомством?

- Батюшко, батюшко, читай бумажку – мой документ, мы с бабкой получаем пенсию за погибшего на войне сына. Летчик он был, Васенька-то наш.

- Да, отец, ваш сын – герой. Вы правильно, по адресу зашли именно ко мне, товарищ Токарев Петр Степанович. Расскажите, как Вы живете? Что Вас беспокоит? Хватает ли пенсии? Не нужно ли починить избу? Не дымит ли печь? Помогает ли Вам сельсовет? Я-то действительно звонил председателю, как и все сельсоветы обзваниваю – оказать помощь семьям погибших и здравствующим ветеранам войны. Заготовить дров, накосить сена для скотины. Связь отвратительно работала, ничего почти не слышно. Очень жаль, что Вы по такому дождю решились приехать. Я все равно бы перезвонил. Да, что говорить. Простите!

Дед засобирался, скорей, скорей надо домой. Майор позвал меня.

- Прошу, отведи товарища в буфет, вот деньги, - он вынул из своего кошелька и протянул мне, - купи ему бутербродов и обязательно горячего чая.

- Не, не, мне так просто попить водички.

- Никаких «не», чай обязательно. Я иду сейчас на доклад к военкому и решим, как Вас проводить домой.

Он вернулся в свой кабинет, выходит с теплым, ватным, цвета хаки, бушлатом: – надевай, отец, согрейся. И носи на здоровье. Я иду, сейчас вернусь.

Возвращаются вместе с военкомом.

- Простите, отец, что Вам пришлось, не по нашей вине, столько километров пройти – проехать. Одевайтесь, покушайте – и вперед. Поедете с майором Скворцовым на служебной машине до самого Вашего дома. Какие будут вопросы, просьбы – звоните. Даю слово, связь отремонтируют немедленно, - строго и как-то сурово сказал военком. Подал руку деду: - Вперед, отец! На такой машине, думаю, нигде не застрянете.

- Ну, подкрепились? Хорошо, что переоделись в сухую одежду. Поехали, - сказал майор. – Валера, - крикнул он шоферу,- заводи! Отец, держись за меня,- он ловким движением приобнял Петра Степановича, свободной рукой взял его руку и … пошли потихоньку. И уже обращаясь ко мне – Если кто придет, за меня остаетесь.

- Все поняла, не беспокойтесь, все сделаю в лучшем виде. До свидание, деда!

Он не оглянулся. Наверное, не слышал.